Тальков-моя жизнь

Форум посвященный Игорю Талькову
Текущее время: 29-03, 16:50

Часовой пояс: UTC + 4 часа




Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 23 ]  На страницу Пред.  1, 2
Автор Сообщение
 Заголовок сообщения:
СообщениеДобавлено: 10-02, 20:54 
Не в сети
Душа форума
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 03-12, 13:01
Сообщения: 611
Откуда: Orel
:( Я читала где-то, что он спился, творческий кризис и т п ...вот гады :evil:
В передаче про Рок говорили, что он писал песни из головы, руководствовался разумом, а не сердцем. А я все равно люблю его песни!!!В фильме "йя-хха" я его увидела впервые :roll:

_________________
Любовь, даже не очень сильная, на многое закрывает глаза, но дружба размышляет (с) Жорж Санд


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения:
СообщениеДобавлено: 10-02, 21:16 
Не в сети
Присматривающийся

Зарегистрирован: 19-01, 22:15
Сообщения: 77
Откуда: Город-герой Москва
Майк профисионально занимался рок-н-роллом. Это был его смысл жизни. То что он погиб это ужасно. Смотря на его современников и соратников, я думаю, как они испортились благодаря шоубизнесу. Благо что Господь, забирает наиболее талантливых ранее чем остальних, чтобы они нерастрачивали всё сразу и к ним непроподал интерес у людей, а своим уходом оставляли после себя на земле загадку.

_________________
До завтра, надеюсь!


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения:
СообщениеДобавлено: 10-02, 22:21 
Не в сети
Присматривающийся

Зарегистрирован: 19-01, 22:15
Сообщения: 77
Откуда: Город-герой Москва
Станислав Ежи Лец родился 6 марта 1909 г. во Львове, крупном культурном центре польской Галиции, входившей тогда в состав Австро-Венгерской империи. Отец будущего писателя, родовитый австрийский дворянин Бенон де Туш-Летц (второй частью его двойной фамилии в ее польском написании пользовался автор “Непричесанных мыслей”) умер, когда сын был еще ребенком. Его воспитанием занялась мать — урожденная Аделя Сафрин, представительница польской интеллигенции, высоко ценившей образование и культуру. Польская, немецкая (австрийская) и еврейская составляющие его духовной личности на разных этапах жизненного пути писателя то гармонизировались ярким художественным дарованием, то вступали друг с другом в драматическое, (с. 154:) порой мучительное противоречие. Начальное образование он получал в австрийской столице, так как приближение фронта (шла Первая мировая война) заставило семью переехать в Вену, а затем завершал его во львовской евангелической школе. Получив в 1927 г. аттестат зрелости, юноша изучает в дальнейшем юриспруденцию и полонистику в университете Яна Казимежа во Львове.

В эту студенческую пору он начинает литературную деятельность, сойдясь с коллегами, живо интересующимися творчеством. Весной 1929 г. молодые поэты устроили первый в их жизни авторский вечер, на котором прозвучали и стихи Леца, а в конце того же года в литературном приложении к популярной тогда газете “Ilustrowany Kurier Codzienny” (Иллюстрированный Ежедневный Курьер) было напечатано его дебютное стихотворение “Весна”. “В нем говорилось, ясное дело, о весне, — пояснял Лец спустя годы, — но это не была традиционная весна, по настроению эти стихи выглядели… пессимистическими. А почему я выбрал именно “IKC”? Это издание выписывали и читали в нашем доме, а я хотел прослыть поэтом прежде всего в семье”.

Уже тогда воспитанный на лучших образцах мировой гуманистической культуры и ощущавший себя ее духовным питомцем, Станислав Ежи Лец сделал выбор важнейших для него жизненных ценностей, какими он считал достоинство и права человека — как отдельной личности, так и состоящей из личностей массы. Борьба словом и пером писателя с властью, покушавшейся на них, а тем более — их попиравшей, стала главным содержанием его, по этой причине полной трудностей и испытаний, жизни.

Эти убеждения естественно привели его в ряды левой творческой интеллигенции. В 1931 г. группа молодых поэтов, встречавшихся у Леца на квартире, начала издавать журнал “Tryby” (Наклонения), в персом номере которого он опубликовал стихи “Из окна” и “Плакат” (в последнем две завершающие строфы были выброшены цензурой). Тираж же второго номера издания почти полностью уничтожила полиция. В 1933 г. во Львове выходит первый поэтический томик Леца “Barwy” (Цвета).

В нем преобладали поэмы и стихи острого социально-политического звучания: оставшаяся кошмарным воспоминанием его детских лет Первая мировая война навсегда сделала поэта страстным антимилитаристом. В дебютном сборнике помещено стихотворение “Вино”, полное мрачной и горькой иронии. Человеческая кровь, пролитая на множестве фронтов Европы во имя ложных догматов и националистических крестовых походов, кровь разных поколений и народов уподоблена им ценным винам урожайных лет, которые надо бережно хранить, чтобы предотвратить новые кровавые жатвы из окрестностей “Пьяве, Танненберга, Горлиц”:

было много крови в Европе, было крови что воды на той войне за цивилизацию забыли набрать ее в бутылки как молодое вино мы отыщи теперь ошибку в калькуляции

В “Цветах” были также оглашены первые юмористические и сатирические фрашки* Леца (польская разновидность стихотворной миниатюры-эпиграммы, жанр, культивируемый творцами национальной поэзии от жившего в XVI веке Яна Кохановского до наших дней). Эту грань художественного дарования молодого поэта проницательно подметил и высоко оценил Юлиан Тувим — крупнейший мастер польского рифмованного слова того времени, включивший в свою знаменитую антологию “Четыре века польской фрашки” ( От польского fraszka — пустяк, безделица, мелочь) (1937) три стихотворения недавнего дебютанта.

Фрашка Леца — ближайшая родственница его будущих “непричесанных мыслей”. Здесь те же объекты сатирического осмеяния, та же упругость иронических формулировок — констатации нравственных проблем:

Я помню много милых лиц
И нахожу в том утешенье.
Теперь их нет уже в живых,
Они пошли на повышенье.
(“Воспоминания”)

Гораздо легче расширить фронт,
Чем умственный горизонт.
(“Легче”)

Переехав в Варшаву, Лец регулярно публикуется в “Варшавском цирюльнике”, становится постоянным автором “Шпилек”, его произведения помещают на своих страницах многие литературные журналы во главе со “Скамандром”. В 1936 г. он организовал литературное кабаре “Teatr Kretaczy” (Театр Пересмешников). “Наш маленький театрик, — вспоминал Лец, — дал всего 8 представлений. Тогдашние власти выдумывали самые невообразимые предлоги, чтобы его закрывать. Откопали, например, предписание, запрещающее нам пользоваться “настоящей сценой”, в связи с чем мы собственными руками и топорами развалили всю конструкцию сцены, оставив только подиум. Не скажу, чтобы хозяин этого зала был восхищен нашими преобразованиями. Наконец, пришлось закрыться. Почему? Потому что в глазах властей мы неизменно представляли какую-то опасность. Литературное руководство театром я осуществлял совместно с Леоном Пастернаком, мы писали также тексты песен, эстрадные монологи, скетчи, комментирующие актуальные события. Актерами были студенты и безработные рабочие”.

В этот период он начинает сотрудничать с варшавской газетой “Dziennik Popularny” (Популярный (с. 158:) Ежедневник) — политическим изданием, пропагандировавшим идею создания антифашистского народного фронта, в котором публиковалась его ежедневная судебная хроника, вызывавшая особое раздражение “блюстителей порядка”. После приостановки властями издания газеты, чтобы избежать грозившего ему ареста, Лец выехал в Румынию. Спустя некоторое время он возвращается на родину, крестьянствует в деревне на Подолье, служит в адвокатской конторе в Чорткове, затем, вернувшись в Варшаву, продолжает литературную и публицистическую деятельность.

Перед самой войной он завершает подготовку к печати обширного тома фрашек и подольской лирики под названием “Ziemia pachnie” (Пахнет землей), но выйти в свет книга уже не успела.

Начало войны застало Леца в его родном городе. Об этом страшном (и героическом) этапе своей жизни он рассказал позднее в нескольких скупых строчках автобиографии: “Пору оккупации я прожил во всех тех формах, какие допускало то время. 1939- 1941 гг. я провел во Львове, 1941-1943 гг. — в концлагере под Тернополем. В 1943 году, в июле, с места предстоявшего мне расстрела я сбежал в Варшаву, где работал в конспирации редактором военных газет Гвардии Людовой и Армии Людовой на левом и правом берегах Вислы. Потом ушел к партизанам, сражавшимся в Люблинском воеводстве, после чего воевал в рядах регулярной армии”.

Здесь рассказано далеко не обо всем, что довелось изведать и совершить молодому писателю, но о чем известно читателям его стихов и воспоминаний боевых товарищей Леца. При повторной попытке бегства из концлагеря он был схвачен и приговорен к расстрелу. Эсэсовец заставил обреченного на смерть рыть себе могилу, но погиб сам от его удара лопатой по шее (стихотворение “Кто копал себе могилу”). Переодевшись в немецкий мундир, Лец в таком виде пересек всю Генеральную Губернию, как гитлеровцы именовали захваченную Польшу, и, добравшись до Варшавы, установил контакт с силами сопротивления и стал работать в подпольной прессе. В Прушкове редактировал газету “Zohiierz w boju” (Солдат в бою), а на правом берегу Вислы — “Swobodny narod” (Свободный народ), где печатал также свои стихи. В 1944 г., сражаясь в рядах первого батальона Армии Людовой, скрывался в парчевских лесах и участвовал в крупном бою под Рембловом. После освобождения Люблина вступил в 1-ую армию Войска Польского в звании майора. За участие в войне получил Кавалерский Крест ордена “Polonia Restituta” (Возрожденная Польша).

В 1945 г., поселившись в Лодзи, Лец вместе с друзьями — поэтом Леоном Пастернаком и художником-карикатуристом Ежи Зарубой возрождает издание популярнейшего юмористического журнала “Шпильки”. На следующий год вышел его (с. 160:) стихотворный сборник “Notatnik polowy” (Полевой блокнот), включавший стихи военных лет и строфы, посвященные сражениям партизанской поры и павшим товарищам поэта-солдата. Тогда же был опубликован томик его сатирических стихов и фрашек, созданных перед войной, — “Spacer cynika” (Прогулка циника). “Эти стихи, — писал во вступлении автор, — были написаны и частично оглашались с 1936 года до военного сентября. Стихи беззаботно-веселые перемешаны здесь с теми, в которых я пытался передать ощущение нарастающей мировой трагедии. Эти небольшие примеры с болезненной очевидностью подтверждают ту максиму, что сатирик, к сожалению, ошибается редко”.

Подобно своим старшим коллегам по литературе в довоенное время (Ян Лехонь, Ярослав Ивашкевич) и писателям-ровесникам в первые годы после освобождения (Чеслав Милош, Тадеуш Бреза, Ежи Путрамент), привлекавшимся к дипломатической работе, Лец в 1946 г. был направлен в Вену в качестве атташе по вопросам культуры политической миссии Польской Республики. Вскоре (1948 г.) на родине опубликован томик его сатирической поэзии, созданной после войны, — “Zycie jest fraszka” (Жизнь — это фрашка), а затем (1950 г.) сборник “Новых стихов”, написанных в австрийской столице — городе его детства; отсюда в этих стихотворениях так много реминисценций, связанных с новым, свежим (с. 161:) восприятием памятников искусства и архитектуры этого великого центра европейской культуры.

Наблюдая из Австрии процессы, происходящие в Польше того времени, утверждение режима партийной диктатуры, подавление творческой свободы и воли интеллигенции, Лец в 1950 году принимает трудное для себя решение и уезжает в Израиль. За два года, проведенных здесь, им написана “Иерусалимская рукопись” (Rukopis jerozolimski), в которой доминирует мотив переживаемой им острой тоски по родине. Содержанием этих стихов, сложенных во время странствий по Ближнему Востоку, стали поиски собственного места в ряду творцов, вдохновленных библейской темой, и неотвязная память об убитых под другим, северным небом. Существование вне стихии польского языка и культуры, вдали от родных и друзей, привычного мазовецкого пейзажа становится мучительно-тягостным:

Туда, на север дальний, где некогда лежал я в колыбели,
Туда стремлюсь теперь, чтоб там же и отпели.

Написав эти строки, Лец в 1952 году вернулся в Польщу и сполна получил от новых властей за демонстрацию своей политической оппозиционности и свободомыслия. В течение ряда лет действует негласный запрет на публикацию его собственных произведений (как это было, скажем, с М. М. Зощенко и А. А. Ахматовой у нас). Единственной оплачиваемой (с. 162:) формой литературного труда становится для него переводческая работа, и он целиком посвящает ей себя, обращаясь к поэзии И. В. Гете, Г. Гейне, Б. Брехта, К. Тухольского, современных немецких, русских, белорусских и украинских авторов. Но и в этих условиях он отказывается послушно выполнять официальные заказы. “Я перевожу обычно, — говорил Лец, — только сочинения, которые выражают — как правило, иначе, чем сделал бы это я сам, — мысли, волнующие меня”.

Мощные общественные выступления поляков в октябре 1956 года, заставившие власти объявить о разрыве с предшествующим периодом “ошибок и извращений”, значительно ослабить контроль над идеологией и творчеством, превратили Польшу, по ироническому высказыванию диссидентов, в самый “открытый и свободный барак соцлагеря”. Одним из свидетельств перемен и стало возвращение к читателям книг Леца и издание его новых произведений.

Первой из таких прежде задержанных публикаций была “Иерусалимская рукопись” (1956 г.). “Эти стихи, — писал Лец, — завершенные в середине 1952 г., по разным причинам, пролежали в ящике письменного стола вплоть до 1956 г. Я знаю, что это самая лиричная из моих книг. Каждый выпущенный томик является, по крайней мере для меня, спустя некоторое время как бы сочинением другого человека, которое — не стыжусь в этом признаться — (с. 163:) читаешь порой даже с интересом. Тогда тебе открываются какие-то новые детали и в стихах, и между строчек”.

На гребне польской “весны”, “оттепели”, в атмосфере радостного освобождения от гнетущего догматизма и сервилизма появляется книга, принесшая ее автору мировую известность — “Mysli nieuczesane” (Непричесанные мысли). Спустя несколько лет после ее выхода в свет (1957 г.) Лец признавался: “Я всю жизнь писал фрашки и подозреваю, что это изначально были “вольные мысли”, только насильно заключенные в корсет традиционных форм. Я писал их время от времени — по мере того, как они рождались во мне под воздействием самых разнообразных причин и обстоятельств. За многие годы их набралось много в моих блокнотах и тетрадях, и я подумал о том, чтобы опубликовать эти вещи. Пожалуй, теперь я даже жалею об этом решении, так как они целиком заслонили мое творчество поэта-лирика”.

Вскоре появляется и авторская антология “Из тысячи и одной фрашки” (1958 г.), содержащая стихи-эпиграммы, создававшиеся на протяжении всего творческого пути поэта, о связи которого с сатирическим фольклором поляков говорил на примере произведений военной поры сам автор во вступлении к сборнику: “Во время оккупации общество могло убедиться в силе, целесообразности и благородных устремлениях подлинной сатиры, ведь оно само — массово и (с. 164:) анонимно — участвовало в создании теперь уже исторической оккупационной сатиры. Не знаю, много ли произведений иных литературных жанров устоит перед временем, но думаю, что наши правнуки в учебниках истории наткнутся на многие меткие строки военного сатирического творчества поляков. В этой традиции черпаешь силу. На мой взгляд, сатира, пожалуй, лучше всего отображает истинный профиль прогрессивной части общества своего времени”.

Последние поэтические томики Леца — “Kpi^ i pytam о drog?” (Насмехаюсь и спрашиваю про дорогу — 1959), “Do Abia i Kama” (Авелю и Каину — 1961), “List gonczy” (Объявление о розыске — 1963), “Poema gotowe do skoku” (Поэмы, готовые к прыжку — 1964) — отмечены, по свидетельству самого автора, наблюдаемой им у себя “склонностью ко все большей конденсации художественной формы”. Это относится и к опубликованному на страницах литературной прессы циклу “Ксении”, состоящему из коротких лирико-философских стихотворений, и к серии прозаических миниатюр “Маленькие мифы”, форму которых Лец определил как “новый вариантик непричесанных мыслей с собственной фабулой-анекдотом “.

В 1964 г. появилось второе издание “Непричесанных мыслей”, а через два года поэт успел еще подготовить том “Новые непричесанные мысли”, содержащий огромное богатство тем, среди которых особой (с. 165:) популярностью пользовались его историософские афоризмы.

После долгой, неизлечимой болезни, давно сознавая свою обреченность, Станислав Ежи Лец скончался 7 мая 1966 г. в Варшаве.

До конца дней его не покидала ясность сознания и высказываний. Еще за два месяца до смерти он попробовал оценить свой жизненный и творческий путь:

“Был в моей жизни такой период упадка, который доселе является стартовой площадкой моих самых смелых свершений. Когда я чувствую себя особенно усталым от тягот, то мысленно возвращаюсь в эту пропасть, чтобы сила давнего падения вновь вытолкнула меня вверх. Какой там из меня философ? Ведь у меня нет никакой теоретической подготовки в этой области, хотя существуют, впрочем, и мужики-философы. Но я очень недолго носил мужицкую сермягу. Пожалуй, это расчленение моего творчества на философию, лирику и сатиру пахнет педантизмом профессионально-критического разбора. Поэзия имеет разнообразные обличья. В ней есть все, а точнее — все должно быть. И каждый находит в ней то, что ищет. Разве что в ней, действительно, нельзя ничего найти. Некоторые придерживаются мнения, что автору труднее всего оценить самого себя. Если это правда, то лишь отчасти, ибо если автор к чему-либо стремится, то может проверить, в какой мере он (с. 166:) приблизился к поставленной им (или эпохой) цели. А какими он пользуется мерами и весами, это опять-таки определяется его ощущением времени и перспективы… Что ж, я хотел своим творчеством охватить мир. Эту задачу мне усложнили, расширив его эскападами в космос”.

_________________
До завтра, надеюсь!


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения:
СообщениеДобавлено: 11-02, 18:44 
Не в сети
Присматривающийся

Зарегистрирован: 19-01, 22:15
Сообщения: 77
Откуда: Город-герой Москва
МИРОНОВ
Андрей Александрович

07 марта 1941, Москва - 16 августа 1987, Рига

Народный артист РСФСР (1980)

Подарок для женщин

Андрей Миронов родился в актерской семье. Его отец - Александр Менакер - начинал свою артистическую карьеру с музыкальных фельетонов, затем стал совмещать исполнительство с режиссурой. Мать - Мария Миронова - окончила Театральный техникум имени Луначарского и выступала сначала в Театре современной миниатюры, затем во 2-м МХАТе и в Московском государственном мюзик-холле.

Знакомство Менакера и Мироновой произошло в только что созданном в Москве Государственном театре эстрады и миниатюр, актерами которого они оба тогда стали. В те годы и появился на свет их знаменитый эстрадный дуэт. А через три года после этого знакомства на свет родился мальчик, которого назвали Андреем. Причем родился он, можно сказать, в театре. До последнего дня своей беременности Миронова выходила на сцену, и предродовые схватки начались у нее именно во время одного из таких представлений. Роженицу успели довезти до родильного дома имени Грауэрмана на Арбате, где она вскоре счастливо разродилась.

Вообще-то Андрей родился 7 марта, но его родители решили: «Запишем 8-го. Будет подарок для женщин». Он и действительно стал им – редко какая из представительниц слабого пола могла устоять перед огромным мироновским обаянием. Но об этом позже, а пока…

Война

Уже через несколько месяцев после рождения Андрея грянула война. Театр миниатюр эвакуировали в Ташкент. Там маленький Андрюша серьезно заболел. Врачи подозревали у него тропическую дизентерию. Мария Миронова вспоминала: «Это были бессонные ночи, когда я слушала, дышит он или нет, и мне казалось, что уже не дышит. Он лежал на полу, на газетах, не мог уже даже плакать. У него не закрывались глазки. Я жила тем, что продавала с себя все». Помогла жена знаменитого летчика М. Громова, которая достала для больного мальчика лекарства.

Несостоявшийся дебют в кино

В 1948 году Андрей, тогда еще носивший фамилию отца – Менакер, пошел в первый класс. Через два года в стране разразилось так называемое «дело врачей», и добрые люди из Моссовета посоветовали родителям сменить фамилию мальчика. Так он стал Андреем Мироновым.
Детство будущего актера было вполне типичным для большинства подростков той поры: он обожал мороженое, бегал смотреть кино, собирал значки и гонял в футбол. В классе он был лидером и заводилой, учился ровно, однако не любил точные науки: математику, физику, химию.

А вот что отличало Андрея от других мальчишек – это его природная чистоплотность, которая, кстати, осталась черной его характера на всю жизнь. Между прочим именно из-за нее в одиннадцать лет не состоялся дебют Андрея в кино. Дело было так…

В 1952 году режиссер А. Птушко приехал в Пестов снимать фильм-сказку «Садко». Для съемок в массовке он выбрал несколько отдыхавших там детей, в число которых попал и Андрюша Миронов. Мальчику предстояло сыграть нищего, для чего ему выдали в качестве одежды рваную дерюгу. Однако Андрей, в силу своей природной чистоплотности, не рискнул одеть ее на голое тело. Когда режиссер увидел просвечивающую из-под дерюги модную тенниску с застежкой на молнии, то поднял страшный крик (Птушко вообще был очень криклив на съемочной площадке). Мальчика тут же подхватили под локти и буквально вынесли с площадки. Дебют в кино был сорван…

Конечно в актеры!

Театр с ранних лет пользовался особенной любовью Андрея Миронова. Почти каждое лето мальчик вместе с родителями отдыхал в Пестове, где находился Дом отдыха Художественного театра. Ему посчастливилось видеть знаменитых мхатовцев А. Кторова, В. Станицына, А. Грибова, К. Еланскую, О. Андровскую, М. Яншина и многих других. Да и в школе Андрей с удовольствием занимался в театральной студии, которую организовала их классный руководитель Надежда Георгиевна Панфилова. Кстати первой ролью мальчика на школьной сцене был, ни много, ни мало - Хлестаков из «Ревизора».

В 1958 году Андрей окончил школу и подал документы в Театральное училище имени Щукина. Удивительно, но в приемной комиссии не знали, что он актерский сын. Первое прослушивание у легендарной Мансуровой было неудачным. Едва Миронов вошел в аудиторию, как из его носа хлынула кровь. И все-таки Андрей сдал экзамены (на «отлично»!), после чего был зачислен на первый курс, которым руководил актер, педагог и режиссер Иосиф Матвеевич Рапопорт.

Старательный, вежливый юноша, упитанный и прыщавый, он вовсе не блистал талантами - на курсе были другие лидеры. Но Андрей очень старался. Его мечтой было получить красный диплом. Если по какому либо экзамену он получал четверку, то тут же шел пересдавать. Вспоминает его однокурсник Михаил Воронцов: «Я никогда не забуду первый общеобразовательный экзамен. Мы готовились вместе, готовились у него дома. Он честно учил, я честно писал шпаргалки. «Старик, - говорил он мне, - завалишься, вот по¬помни». Но я оставался спокойным, так как опыт по этой части у меня накопился уже солидный. На экзамене произошла извечная несправедливость: Андрюша, честно учивший, почему-то получил четверку, а я, все списав со шпаргалки, естественно, получил пятерку. Ах, как он переживал, мой милый Андрюша, ну просто не находил себе места. А я никак не мог понять, почему он так огорчается. Стипендию он ведь все равно не получал как сын обеспеченных родителей. На следующий день он поехал к педагогу по этому предмету и поздно вечером позвонил мне и почти прокричал: «Старик, я пересдал на «пять». Я не понимал этого. Моя мама, выслушав мой рассказ, внимательно посмотрела на меня и сказала: «Запомни, Миша, ты никогда не будешь настоящим артистом, а он будет». «Это еще почему?» - возмутился я. «Потому, - сказала мама, - что у тебя нет тщеславия».

Среди своих однокурсников Андрей выделялся своей маниакальной аккуратностью - всегда в идеально отглаженной одежде, благоухающий хорошим одеколоном. Из училища домой Миронов возвращался исключительно на такси, хотя для этого ему нередко приходилось занимать деньги.

Дебют в кино

Несмотря на то, что руководство училища категорически запрещало сниматься студентам в кино (Татьяну Самойлову даже исключили за это), многие все же всеми правдами и неправдами стремились попасть в любую киномассовку. Лишь Миронов этого избегал. Однажды он пробовался на роль в картине Якова Сегеля «Прощайте, голуби», но утвержден не был. Возможно это и повлияло на его прохладное отношение к кинематографу, а может быть в памяти остались неприятные воспоминания о неудачном кинодебюте в детстве.

И все же на четвертом курсе Миронов наконец снялся в кино. Причем руководство училища отнеслось к этому благосклонно – Андрей был у них на хорошем счету, да и к тому же помогло заступничество влиятельных родителей.

Режиссером, который открыл его зрителю, стал Юлий Райзман. Фильм назывался «А если это любовь?». Вот что вспоминал о своей работе в нем сам Миронов: «Хотя роль у меня гам была очень маленькая, Юлий Яковлевич сразу же попросил меня придумать моему герою биографию. Я окунулся в прекрасную и очень серьезную атмосферу съемок, которая всегда сопутствует работе этого замечательного режиссера. Текст роли был невелик, и я стремился компенсировать это в перерывах между съемками: острил, развлекал как мог съемочную группу - старался изо всех сил. Как-то, после очередной моей шутки, Юлий Яковлевич подошел и тихо сказал: «Артист в жизни должен говорить гораздо меньше. Нужно что-то оставить для сцены и для экрана. Не трать себя попусту, на ерунду!».

Театр Сатиры

В 1962 году Миронов окончил Театральное училище имени Щукина. По окончании учебы Андрей мечтал попасть в труппу Театра имени Вахтангова. Однако его не взяли, что очень расстроило юношу. Андрей долго не мог решиться, какой же из театров ему выбрать. Все решил случай. На одном из вечеров в доме драматурга А. Арбузова, где Андрей бывал с родителями, он познакомился с режиссером Театра сатиры Валентином Плучеком. Узнав о том, что Андрей еще не выбрал для себя место работы, Плучек пригласил его к себе.

Хотя Андрей Миронов был не лучшего мнения об этом театре, он все же явился на просмотр в назначенный день, и сразу же понравился руководству. Вскоре Миронов уже дебютировал ролью Гарика в спектакле «24 часа в сутки». Затем последовали роли: Толстого в «Дамокловом мече», телережиссера в «Льве Гурыче Синичкине», Сильвестра в «Проделках Скапена», Присыпкина в «Клопе». Но настоящая театральная популярность Миронова началась с роли Тушканчика в спектакле «Женский монастырь» (1964).

Кино. 1971-1973 гг

К этому моменту Андрей Миронов успел сняться еще в одной картине – в киноповести Александра Зархи «Мой младший брат». Это была первая серьезная роль актера в кино. А вскоре на экраны вышла комедия Генриха Оганисяна «Три плюс два», в которой Миронов сыграл одного из троих друзей – ветеринара Романа.

И в дальнейшем кинематографическая судьба актера складывалась благополучно. Снимался он хотя и не очень часто, но регулярно. В 1965 году его пригласил в свою картину Эльдар Рязанов. Миронову досталась роль прохвоста Димы Семицветова в комедии «Берегись автомобиля». Картина имела огромный успех, а роль Миронова была признана критиками одной из лучших в картине. А ведь по признанию самого режиссера, эта роль в сценарии была выписана весьма однокрасочно, и именно талант нашего героя позволил сделать из нее настоящий шедевр.

В том же году Миронов имел прекрасную возможность сыграть еще одну заметную роль в кино - в фильме Марлена Хуциева «Июльский дождь». К сожалению актера не утвердили. Тем не менее, популярность Миронова росла. Роли в кино следовали одна за другой, причем в каждой из них Миронов представал совершенно в ином амплуа. В историко-биографическом фильме Григория Рошаля «Год как жизнь» (1966) он предстал перед зрителями в образе Фридриха Энгельса, в иронической фантасмагории Ирины Поволоцкой «Таинственная стена» (1967) сыграл сержанта Карпухина, в комедии Алексея Коренева «Урок литературы» (1968) – Феликса и, наконец, в знаменитой комедии Леонида Гайдая «Бриллиантовая рука» - жулика Геннадия Казадоева по кличке Граф.

Удивительно, но именно роль Козодоева сделала Миронова любимцем публики. Актер настолько обаятельно играл роль этого прохвоста, что никто не мог остаться равнодушным. Позднее Миронов так отзывался об этой роли: «Мне очень горько и трудно смириться с мыслью, что для зрителей, я это знаю, высшее мое достижение в кино - это фильм «Бриллиантовая рука». Мне действительно это очень больно».

Кстати, именно в «Бриллиантовой руке» состоялся дебют Миронова как певца. Он исполнил песню «Остров невезения». Стоит отметить, что Леонид Гайдай не собирался включать ее в картину. Изменил свое мнение он лишь благодаря совету Юрия Никулина, и не зря - песня мгновенно стала необычно популярной, а Миронов, начиная с этого фильма, стал часто исполнять песни, как в кино, так и во время творческих вечеров.

Первый брак

В 1971 году Андрей Миронов женился. Его супругой стала актриса Театра Сатиры 24-летняя Екатерина Градова – исполнительница роли радистки Кэт в знаменитом сериале «Семнадцать мгновений весны».

Екатерина Градова вспоминала: «Наш брак был заключен по большой любви. Он был коротким, но не все, что коротко, не имеет своих следов и продолжения. Бывает, что одно мгновение прорастает в вечность, а десятки прожитых лет остаются на земле. Наш брак был увековечен рождением дочери Маши.

Андрей был очень консервативен в браке. Воспитанный в лучших традициях «семейного дела», он не разрешал мне делать макияж, не любил в моих руках бокал вина или сигарету, говорил, что я должна быть «прекрасна, как утро», а мои пальцы максимум чем должны пахнуть - это ягодами и духами. Он меня учил стирать, готовить и убирать так, как это делала его мама. Он был нежным мужем и симпатичным, смешным отцом. Андрей боялся оставаться с маленькой Манечкой наедине. На мой вопрос, почему, отвечал: «Я теряюсь, когда женщина плачет». Очень боялся кормить Машу кашей. Спрашивал, как засунуть ложку в рот: «Что, так и совать?» А потом просил: «Давай лучше ты, а я буду стоять рядом и любоваться ею...»

Брак Андрея Миронова и Екатерины Градовой оказался недолгим. Уже в 1974 году они расстались, а в 1976 году официально оформили развод. Екатерина Градова признается: «В силу молодости, недооценки некоторых ценностей, влияний снаружи мы не смогли сохранить семью. Виню я только себя, потому что женщина должна быть сильнее. Гордость, свойственная обездуховленности, помешала мне мудро увидеть ситуацию, объясняя некоторые сложности семейной жизни особым дарованием своего мужа, его молодостью».

Популярность

Уже к началу 70-х популярность Андрея Миронова была невероятной, а актер продолжал оставаться необыкновенно скромным, интеллигентным. Вспоминает Екатерина Градова: «Андрей умел уважать людей, даже когда он сталкивался на улице с отдыхающим на земле пьяным господином, у него находилось для него несколько добрых, с дружеским юмором слов. Никакого высокомерия и презрения, мне кажется, что он не мог бы и на сцене одолеть этих красок. <…> И еще одно при его «звездности» уникальное качество - он всегда сомневался в себе. Не было ни одной роли (в нашей с мим совместной жизни), репетируя которую он бы не говорил: Меня снимут. И говорил это абсолютно искренне. А когда я его спрашивала: «Тебя? А кем тебя можно заменить?», в ответ он начинал перечислять фамилии своих товарищей по театру, искренне считая, что это может быть другая трактовка, а он уже приелся, заигрался. Это качество меня поражало.

Андрей никогда не сказал ни про одного человека плохого слова. <…> У Андрея это было в крови: его буквально коробило, когда начинались сплетни. «Да не принимай ты в этом участие, не обсуждай, не суди!»... У нас с ним был такой случай. В театре давали звания - заслуженных артистов, народных. Андрей, который играл основной репертуар, не получил никакого звания! Я пылала гневом и разразилась монологом, что вот, мол, многие получили, и твоя партнерша во многих спектаклях Наташа Защипи¬на - тоже, а ты - нет! Он поднял на меня свои ласковые глаза и сказал: «Катенька! Наташа Защипина - прекрасная актриса, я ее очень люблю и ценю и не позволю тебе ее обижать и вбивать между нами клин!»
ЧАСТЬ 2

Кино. 1971-1973 годы

С начала 70-х Андрей Миронов буквально нарасхват у кинорежиссеров. В 1971 году выходит несколько картин с его участием, среди которых героико-приключенческий фильм Владимира Бычкова «Достояние республики». В этом фильме он сыграл одну из самых романтических своих ролей - бывшего придворного учителя фехтования по прозвищу Маркиз. Здесь Миронов смог выразить практически самого себя – красивого, доброго и сумбурного, азартного и скрытно-нежного, максималиста в душе, не признающего половинчатых дел и чувств. И не случайно его герой мгновенно стал кумиром тогдашних мальчишек. Как виртуозно он владел шпагой, как классно дрался и стрелял! А его «Песенка о шпаге» мгновенно стала шлягером, вышла на миньоне и звучала, чуть ли не из каждого окна.

В том же году Миронов снялся в комедии Эльдара Рязанова «Старики-разбойники». Роль блатного прихвостня была эпизодической, но благодаря таланту актера была сыграна ярко и запомнилась зрителям. А спустя два года Рязанов вновь пригласил Миронова в свою комедию. Теперь уже на главную роль. В картине «Невероятные приключения итальянцев и России» он сыграл лейтенанта уголовного розыска

Стоит отметить, что в этой картине Андрей Миронов исполнял все рискованные трюки сам, без дублера. Итальянские актеры, снимавшиеся в фильме, приходили в шок, глядя, что выделывал «сумасшедший русский». Миронов вылезал из кабины пожарной машины, двигавшейся на скорости 60 км в час, по аварийной лестнице перебирался на крышу ехавших под лестницей «Жигулей» и влезал в салон автомобиля. Даже для бывалого каскадера это было сложным трюком.

Не менее сложными и опасными были и другие эпизоды, в которых по ходу съемок приходилось участвовать Миронову. Он спускался из окна на 6-м этаже гостиницы «Астория» в Ленинграде, держась руками за ковровую дорожку, висел над Невой, ухватившись за края разведенного моста на высоте двадцатиэтажного дома, а внизу под ним проплывал пароход…

Фильм «Невероятные приключения итальянцев в России» вышел на экраны страны в 1974 году и мгновенно стал одним из лидеров проката - он занял 4-е место, собрав на своих сеансах 49,2 млн. зрителей. Не будет преувеличением сказать, что в основном публика шла на Миронова. Поэтому не случайно, что 16 октября того же года ему было присвоено звание заслуженного артиста РСФСР.

После «Итальянцев» Рязанов приступил к съемкам комедии «Ирония судьбы, или С легким паром!». На роль Ипполита планировал Миронова, но актер, прочитав сценарий, от этой роли внезапно отказался и попросил сыграть Женю Лукашина. Рязанов не мог ему отказать. Однако, как только начались пробы, режиссер понял, что эта роль не для Миронова. На пробах актер пряча глаза, застенчиво произносил: «Я у женщин никогда не пользовался успехом… еще со школьной скамьи… Была у нас девочка, Ира. Я в нее в восьмом классе втюрился… Потом она вышла замуж за Павла». Поверить в то, что какая то Ира могла пренебречь таким парнем, как Миронов, было уж никак нельзя. В результате роль досталась Мягкову.

Второй брак

С Ларисой Голубкиной, актрисой Центрального театра Советской Армии, известной на всю страну по роли Шурочки Азаровой в фильме «Гусарская баллада», Андрей Миронов познакомился в 1974 году. К тому времени он уже покинул свою первую семью, хотя официально развод еще не оформил. Голубкина тоже побывала замужем и родила дочь, между прочим, тоже Марию.

Лариса Голубкина вспоминает: «Андрей дарил мне корзины цветов еще в институте. Он мне делал предложение четыре раза на протяжении десяти лет. А я говорила: «Нет!» Потому что не хотела замуж. Я ему говорила: «Зачем мы женимся? Я тебя не люблю, и ты меня не любишь». Он говорил: «Потом полюбим. Вот поженимся и полюбим». И он добился своего... Я вышла за Андрюшу, когда мне было уже за тридцать, но я считаю, что это мой первый брак. Все, что происходило до этого, - просто несерьезно. А тень первой жены Андрея над нами не витала… <…> У нас с Катей особенной дружбы не произошло, но особых раздоров, слава тебе, Господи, не было.»

Миронов удочерил ее дочку и тем самым стал отцом двух Машенек: Маши Мироновой и Маши Голубкиной. Обе они впоследствии стали известными актрисами и яркими представительницами столичного бомонда.

Заложник образа

В 70-е годы Андрей Миронов особенно много снимался в кино. Вслед за «Итальянцами» он снялся в телевизионном водевиле Александра Балинского «Лев Гурыч Синичкин», музыкальных комедиях Леонида Квинихидзе «Соломенная шляпка» и «Небесные ласточки», в картинах Марка Захарова «Двенадцать стульев» и «Обыкновенное чудо», и в фильмах Наума Бирмана «Шаг навстречу» и «Трое в лодке, не считая собаки». Все они были прекрасно приняты зрителями, и до сих пор остаются в числе самых любимых фильмов.

Однако, как можно заметить, Миронову предлагали в основном роли комедийные, большей частью – музыкальные. Многие песни из этих фильмов в исполнении актера тут же становились шлягерами, как например: «Женюсь», «Белеет мой парус, такой одинокий», «Бабочка крылышками бяк-бяк» и др. Кстати, во время исполнения песен Миронов зачастую демонстрировал чудеса пластики. Как он танцевал во время исполнения песни «Остров невезения» в «Бриллиантовой руке»! А при исполнении не менее знаменитой песенки про бабочку в «Обыкновенном чуде» он, сидя, да еще закинув ногу на ногу, четыре раза дробно привскакивал на пятой точке. Перл легкости! Даже тренированные люди знают, что это не так то просто.

Казалось бы – популярность, обожание зрителей – что еще надо актеру. Но Миронов чувствовал, что режиссеры не используют его настоящий потенциал. Еще с фильмов «Берегись автомобиля» и «Бриллиантовая рука» его привыкли видеть в образе легкомысленного авантюриста. Режиссеры безжалостно эксплуатировали этот образ из картины в картину.

Изредка случались и роли иного плана, например, в «Тени» (1972) и «Повторной свадьбе» (1976), однако они скорее были исключениями, да и большими удачами их вряд ли можно назвать. О своей работе в мелодраме Георгия Натансона «Повторная свадьба» Миронов рассказывал: «Зрители привыкли, что мне достаются главным образом комедийные роли. Но вот в фильме «Повторная свадьба» я выступил в роли драматической. Мой герой уходит из семьи, потом, в финале, он возвращается обратно. А женщина, с которой он надеялся обрести счастье, кончает жизнь самоубийством. Героев такого рода чаще всего принято изображать кристально отрицательными. Циничными, равнодушными - короче говоря, подлецами. Так вышло и в этом фильме. Хотя я, честно говоря, стремился к другому. Ведь нельзя видеть в человеке только черное или белое, нельзя так категорично подходить к оценке его поступков... Я стремился показать, что есть и хорошее в моем герое. Но когда съемки закончились и фильм был смонтирован, я увидел на экране другого человека, даже не поверил: все мои усилия оказались тщетными - в результате расстановки сил в фильме мой герой, увы, выглядел неисправимым человеком».

Отсутствие серьезных киноролей тяготило Миронова. Он мечтал сняться у Андрея Тарковского, но режиссер не видел в нем «своего» актера. Не приглашал его и Никита Михалков, и другие «серьезные» режиссеры. Сам актер в одном из интервью в середине 70-х так оценил свое положение в кинематографе: «С точки зрения открытия в себе новых возможностей кино мне мало что дало... В театре я используюсь в самых разных планах. В кино - пока очень однопланово».

Болезнь

Первые серьезные признаки болезни у Миронова обнаружились в конце 70-х годов. Как-то во время гастролей в Болгарии одна гадалка в ресторане сообщила ему: «Вы очень многого достигли, но это не предел. Вы сделаете еще очень много такого, что удивит всех. Но учтите, у вас очень плохое здоровье. Вы должны его беречь». К сожалению Миронов не принял это всерьез (а может просто не мог – настолько он был одержим своей работой, творчеством). Осенью 1978 года во время гастролей в Ташкенте у него произошел первое кровоизлияние в мозг. Его положили в больницу, где врачи поставили внезапный диагноз - менингит. В декабре Миронов вновь появился на сцене в роли Чацкого, и когда это произошло, зрители буквально забросали его цветами. Живыми цветами в декабре месяце!

В начале 80-х у Миронова внезапно по всему телу пошли страшные фурункулы. Болезнь была настолько тяжелой, что актеру было трудно двигаться. Михаил Державин рассказывал: «В «Ревизоре», когда он падал, мы с Шурой Ширвиндтом пытались изловчиться и поймать его так, чтобы не дотронуться до больных мест под коленками, под мышками. Он страшно мучился. Дорогой парфюм заглушал аптечный запах разных мазей, которыми он спасался. Ему делали переливание крови, аутогемотерапию. Но ничего не помогало...»

Андрей Миронов обратился к помощи знаменитой Джуны, но и ее способностей не хватило на то, чтобы вылечить болезнь. В конце концов Миронов решился на жесточайшую операцию - лимфаденектомию: под общим наркозом ему удалили лимфоузлы в тех местах, где была хроническая инфекция. Операция была тяжелой, но он перенес ее мужественно. После нее ему стало немного легче.

Кино и театр в 80-е годы

80-е годы были самыми тяжелыми в жизни актера. Несмотря на тяжелую болезнь, он продолжал активно работать в кино и театре, много гастролировал по всей стране, везде собирая аншлаги.

К сожалению не все работы 80-х годов можно считать удачными. Среди успешных – наполненные настоящим лиризмом роли в фильмах «Будьте моим мужем», «Сказка странствий», «Мой друг Иван Лапшин» и «Человек с бульвара Капуцинов». В комедии Аллы Суриковой «Будьте моим мужем» он предстал в роли чуткого и тактичного детского врача Виктора, который, отдыхая на море, встречает свою любовь. В романтической притче Александра Митты «Сказка странствий» Миронов сыграл Орландо - веселого и доброго врача, поэта и философа, помогающего девочке Марте разыскать своего брата.

Отдельно стоит сказать о киноповести Алексея Германа «Мой друг Иван Лапшин». А. Вислова писала: «Миронов удивил многих, хотя новаторская эстетика самой картины несколько отодвинула на задний план впечатление от роли актера... Миронов очень органично вошел в этот фильм. Настолько, что зрители первых просмотров меньше всего думали о том, что на экране среди других популярнейший актер. Это была его победа, одержанная в поединке с самим собой, с собственным образом в кино и со зрителями, приверженными застывшим стереотипам восприятия. Роль писателя Ханина, особо сразу не отмеченная, на самом деле оказалась едва ли не лучшей его ролью в кино».

Последней работой Андрея Миронова в кино стала роль мистера Феста в картине Аллы Суриковой «Человек с бульвара Капуцинов. Причем режиссер взялась за этот фильм только после того, как заручилась твердым обещанием Миронова сняться в главной роли.

О том, как проходили его съемки, вспоминал композитор Геннадий Гладков: «Андрей тогда был грустным, уставшим, часто нервничал, был недоволен съемками. Боялся смотреть отснятый материал и просил меня: «Ты идешь смотреть материал? Давай договоримся: если тебе нравится - позвони, а если нет, то не надо звонить». Переживал и мучался из-за роли с заранее запрограммированным концом. Поэтому и сыграл свою роль в этом фильме серьезно и с большой душевной болью».

Фильм «Человек с бульвара Капуцинов» вышел на экраны страны в 1987 году и стал одним из лидеров проката (2-е место, 39,8 млн. зрителей). Такого повального успеха у фильма, где снимался Миронов, не случалось со времен «Бриллиантовой руки». Однако сам актер до пика этого успеха так и не дожил…

Последние дни

В последний год жизни у Миронова обострились отношения с главным режиссером Театра сатиры Валентином Николаевичем Плучеком. Миронов в то время приступил к постановке в театре спектакля «Тень», что очень раздражало Плучека. Это не могло не отразится на душевном спокойствии Миронова, и в конечном результате на его здоровье. 18 марта 1987 года состоялась долгожданная премьера, но, по мнению людей, видевших спектакль, Миронов в роли Клаверова был задумчив и печален.

5 августа ушел из жизни Анатолий Папанов, с которым Миронов был дружен, сыграл вместе множество ролей и в театре и в кино. Театр Сатиры в то время был на гастролях в Риге. Прерывать гастроли не разрешили, и друзья по сцене не смогли проводить Папанова в последний путь.

14 августа Миронов играл на сцене Рижского оперного театра в спектакле «Женитьба Фигаро». Представление началось без опозданий и ровно двигалось до 3-го акта, 5-й картины, последнего явления. Далее произошло неожиданное.

Рассказывает Александр Ширвиндт: «Фигаро: Да! Мне известно, что некий вельможа одно время был к ней неравнодушен, но то ли потому, что он ее разлюбил, то ли потому, что я ей нравлюсь больше, сегодня она оказывает предпочтение мне...» Это были последние слова Фигаро, которые он успел произнести... После чего, пренебрегая логикой взаимоотношений с графом, Фигаро стал отступать назад, оперся рукой о витой узор беседки и медленно-медленно стал ослабевать... Граф, вопреки логике, обнял его и под щемящую тишину зрительного зала, удив¬ленного такой «трактовкой» этой сцены, унес Фигаро за кулисы, успев крикнуть «Занавес!». «Шура, голова болит», - это были последние слова Андрея Миронова, сказанные им на сцене Оперного театра в Риге и в жизни вообще...»

Актеры тут же вызвали «Скорую». Бесчувственного артиста положили на носилки и повезли в городскую клинику. Два дня врачи боролись за жизнь Миронова, однако медицина оказалась бессильна. Утром 16 августа Миронов скончался в результате обширного кровоизлияния в мозг (у него оказалась врожденная аневризма сосудов головного мозга).

Похороны Миронова прошли через несколько дней в Москве. Руководство театра вновь, как и в случае с Папановым, не отменило гастролей и не отпустило актеров на похороны.

Заключение

Многие актеры откровенно признаются (а это редкость в актерском цеху), что Андрей Миронов был лучшим из них. С годами это становится все более очевидным. Благодаря фильмам и воспоминаниям друзей он стал неким собирательным образом идеального типа артиста, которому были подвластны все жанры в кино и театре. Он был остроумным без пошлости, ему были подвластны глубокие драматические переживания без ложной пафосности. Андрей Миронов был удивительно светлым человеком на сцене и на экране…

_________________
До завтра, надеюсь!


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения:
СообщениеДобавлено: 23-02, 23:57 
Не в сети
Присматривающийся

Зарегистрирован: 19-01, 22:15
Сообщения: 77
Откуда: Город-герой Москва
Вадим Семёнович Сиридонов (14.10.1944 - 07.12.1989).
Заслуженный артист РСФСР (1984). Лауреат Государственной премии СССР (1979, за роль Фёдора Савельева в телесериале "Вечный зов"). Лауреат премии Ленинского комсомола (1980 - за участие в фильме "Отец и сын").

Родился 14 октября 1944 г. в Москве. Работал чертёжником, слесарем, строителем. Окончил ВГИК (1971, мастерская С. Герасимова и Т. Макаровой). С 1971 года актёр театра-студии киноактера.
В кино с 1969 года, первая роль - Константин Коновалов в фильме Сергея Герасимова «У озера». Вадим Спиридонов – один из любимых учеников Сергея Герасимова и Тамары Макаровой. Начиная с картины «У озера» он снимался почти во всех последующих фильмах мастера. Наиболее известны такие работы Спиридонова, как «Горячий снег» (полковник Деев), «Любовь земная» (Фёдор Макашин), «Дожить до рассвета» (Волох), «Трясина» (Степан), «Отец и сын» (Роман), «Люди в океане» (Орехов), «Ответный ход» (Швец), «Бешеные деньги» (Глумов), «Демидовы» (Акинфий Демидов), «Первая конная» (Будённый), «Сувенир для прокурора» (Огородник). Самая знаменитая роль Вадима Спиридонова – Фёдор Савельев в телеэпопее «Вечный зов». За эту работу он получил Госпремию СССР. Герои Спиридонова – люди жёсткие, иногда излишне чёрствые и суровые. Актёр редко улыбался на экране, редко прибегал к возможностям своей мимики, но его глаза говорили больше любых слов.
К сожалению, Вадим Спиридонов был сложным человеком и для режиссёров, и для друзей. Его тяжёлый характер могли выносить не все, и со временем он стал замкнутым, одиноким человеком. Болезнь сгубила его в 45 лет.
Умер 7 декабря 1989 г. в Москве.
Вадим Спиридонов: сгореть в 20 ролях
Вопреки распространенному представлению, актёр Вадим Семёнович Спиридонов родился не в далекой сибирской глуши, а в Москве. Произошло это 14 октября 1944 года.

«Первые шаги» в искусстве.
Детство будущей острохарактерной звезды советского кино прошло на городских улицах, в компаниях, которым, мягко говоря, не было чуждо криминальное поведение. Вадим был городской шпаной, дерзким и драчливым. И при всем этом он, ещё учась в школе, пришёл в драмкружок при заводском доме культуры. Там он познакомился с застенчивой девочкой Валей. Ухаживания юного хулигана не отличались особым изяществом: он вырывал портфель из рук школьницы-тихони или больно дергал её за косы. Она терпела все эти, как сейчас бы сказали, «приколы». Потому что влюбилась в Вадима с первого взгляда. И у него под явно детскими выходками скрывалось не менее сильное чувство.
В 1962 году (ему - 18, ей - 20 лет) они стали жить вместе. Валентина училась в институте, Вадим размышлял над будущим. В 1966-м он твёрдо решил стать актёром и сдал экзамены во все основные вузы столицы - «Щуку», МХАТ, ВГИК. И везде прошёл по конкурсу. Выбрал ВГИК, мастерскую Сергея Герасимова и Тамары Макаровой. Потом мастера говорили, что Спиридонов был одним из их любимейших учеников - талант, гений, трудяга.

В кино Вадим начал сниматься в 1969 году ещё студентом. Первая роль - в картине «У озера» своего учителя, Сергея Герасимова. В 1971 году он окончил ВГИК и поступил в Театр-студию киноактера.
В знаменитой военной ленте «Горячий снег» Спиридонов снялся в 1972 году. В это же время доформировывался его экранный тип: «кремень», человек с несгибаемой волей и огромной душевной мощью, с доминирующим отрицательным обаянием.
Триумфы и трагедии.
С роли Федьки Савельева в фильме «Вечный зов» (1973-1983), одном из первых совсериалов, началась заоблачная популярность актёра. Особенно среди советских женщин, изнуренных экранными бесполыми передовиками и новаторами. После «Вечного зова» девочки-поклонницы ночевали на лестничной площадке перед его квартирой. Одна даже предлагала быть его домработницей. Говорила, что всё будет делать, лишь бы видеть любимого артиста.
После первого триумфа кинокарьера Спиридонова шла стабильно, без потрясений. «Отец и сын», «Прощальная гастроль Артиста», «Демидовы», «Батальоны просят огня», «Криминальный квартет» были для своего времени достаточно крутыми социалистическими экшнами. А вот в личной жизни актера всё было не так гладко. Уже после смерти супруга Валентина Спиридонова вспоминала, что за 26 лет жизни вместе они раз сто собирались разводиться. «Мне казалось, что у него кто-то есть, я ревновала. Он злился, когда я устраивала скандалы», - рассказывала она.
Алкоголь в жизни Вадима Спиридонова занимал далеко не главную роль. Он пил не больше других. Просто очень часто первая рюмка напрочь отключала «тормоза», и Вадим Спиридонов мог потом дней десять «пить так, что стены дрожали». Жена пыталась лечить его от запойного пьянства, но ничем хорошим это не заканчивалось. Врачи попросту боялись этого рослого человека, в глазах которого горел огонь дикой инфернальности. «Я не могла уйти. Подсознательно муж крепко меня держал. Я приезжала к маме с твердым намерением у неё остаться, но всегда возвращалась домой».
Число смерти - 7.
Горбачёвскую перестройку Вадим Спиридонов принял в штыки. Говорил, что при виде говорливого генсека хочет поскорее умереть. В кино работал, по его собственным заявлениям, только ради денег. Надо было содержать семью.

Лютая ненависть к перестройке совмещалась в нём с таким же сильным интересом к её некоторым достижениям. Он всерьёз увлёкся вошедшей в моду астрологией, интересовался нумерологией. Считал своим число 7 и очень радовался, когда нашёл этому «научное» подтверждение. Познакомился с Джуной Давиташвили и супругами Павлом и Тамарой Глоба.
У него побаливало сердце, но врачей он категорически избегал, считая лучшим лекарством 100 граммов «беленькой». Незадолго до кончины в разговоре с женой он то ли в шутку, то ли нет, сказал: «Сдохнуть бы скорей от этой жизни. А чтобы не тухнуть, лучше умереть зимой, например 7 января». Супруга парировала: «У людей праздник, а ты помирать собрался». Он подумал и сказал: «Ну, тогда 7 декабря - сделаю тебе подарок» (у жены 8 декабря был день рождения). В жизни всё произошло точно по этим словам. Вечером 7 декабря 1989 года он прилёг поспать пару часов перед ночными съёмками. И уснул навсегда. Как потом выяснилось, Вадим Спиридонов умер от приступа острой сердечной недостаточности - в один миг, что бывает очень и очень редко.
Похоронен актёр Вадим Спиридонов на Ваганьковском кладбище Москвы. Валентина Спиридонова тяжело переносила потерю любимого супруга и несколько месяцев провела в реабилитационном центре, выходя из глухой депрессии. Повторно замуж не вышла. Она часто ездит к мужу на могилу. Там людно. Благодарные зрители помнят актера и те два десятка ролей, что он успел сыграть за свою огненную и яркую жизнь.

Фильмография:
У озера - 1969 - Константин Коновалов
Горячий снег - 1972 - полковник Деев
Печки-лавочки - 1972
Сибирячка - 1972 - Проханов
Укрощение огня - 1972
Товарищ бригада - 1973
Любовь земная - 1974 - Фёдор Макашин
Дожить до рассвета - 1975 - Волох
Судьба - 1977 - Фёдор Макашин
Трясина - 1977 - Степан
Однокашники - 1978
Отец и сын - 1979 - Роман
Прощальная гастроль «Артиста» - 1979
В начале славных дел - 1980 - Шакловитый
Люди в океане - 1980 - Орехов
Юность Петра - 1980 - Шакловитый
Бешеные деньги - 1981 - Глумов
Ответный ход - 1981 - Швец
День рождения - 1982
Кто стучится в дверь ко мне? - 1982 - Игорь
Личные счёты - 1982
Вечный зов - 1973-83 - Фёдор Савельев
Демидовы - 1983 - Акинфий Демидов
Лома - забытый друг - 1983 (читает текст)
Первая конная - 1984 - Будённый
Батальоны просят огня - 1985 - полковник Иверзев
Дни и годы Николая Батыгина - 1987
Оглашению не подлежит - 1987
Пилоты - 1988
Криминальный квартет - 1989
Сувенир для прокурора - 1989 - Огородник

_________________
До завтра, надеюсь!


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения:
СообщениеДобавлено: 03-03, 00:49 
Не в сети
Что бы тут без меня делали?
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 03-12, 16:05
Сообщения: 445
Откуда: Масква-Днепропетровск(Транзит)
а я как и Галич родился в Екатеринославе(ныне Днепропетровск).он кстате заслужанный гражднин города!
http://gorod.dp.ua/tema/persons/

_________________
Человек произошёл от музыки!
Я такой какой я есть,примите меня таким
Доброе утро, день или вечер!!
Copyright by Мелкiй(с)


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения:
СообщениеДобавлено: 03-03, 13:13 
Не в сети
Почти освоился
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 06-12, 21:12
Сообщения: 185
Откуда: Саратов
Сергей Супонев
Изображение
Родился 28 января 1963 года в селе Хотьково Московской области.
После окончания школы поступил в МГУ на факультет журналистики, но отучившись всего год ушел в армию(1981-1983). В армии был барабанщиком в музыкальном ансамбле. Закончил университет 1988 году.
С 1980 году пришел на работу в ЦТ. Работал грузчиком. В 1983 занимал должность администратора в музыкальной редакции ТЦ. Все праздничные программы посвященные государственным праздникам в 1984 году были созданы при непосредственном участии Сергея Супонева. С 1984-1986 работал администратором в отделе пропаганды. В 1986 года работал в Детской редакции ЦТ и готовил сюжеты для программы "До 16 и старше". В 1987 стал младшим редактором ДР и в том же году был официально принят на работу. 25 января 1988 года появляется в эфире ЦТ программа "Марафон 15", где Сергей был ведущим и одним из авторов. По приглашению Влада Листьева стал вести программу для детей "Звездный час". Параллельно с работой в телекомпании "ВИД" является Председателем совета директоров ТРК "Зов" и ведущим программы "Зов джунглей". Имеет сына Кирилла в возрасте 13-ти лет. Кирилл работает соведущим в программе "Звездный час" и ведущим программы "НЯМ-НЯМ".
Трагически погиб 8.12.2001.

_________________
Кто любит длинную беседу - тот мало делать норовит.
Кто рано празднует победу - тот никогда не победит.
(И.В.Тальков)
www.alnikol.narod.ru


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения:
СообщениеДобавлено: 03-03, 13:17 
Не в сети
Почти освоился
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 06-12, 21:12
Сообщения: 185
Откуда: Саратов
Марина Левтова

Изображение

Марина Левтова родилась в 1959 году. После окончания Всесоюзного государственного института кинематографии работала на киностудии имени Горького.

Марина Викторовна с успехом снималась и на телевидении, где с ее участием были записаны несколько телеспектаклей и ряд развлекательных программ. В последнее время Левтова активно участвовала в работе российских и международных фестивалей и создавала проект собственной радиопередачи.

По мнению друзей, Левтова ушла из жизни в очередном пике популярности. 27 февраля 2000 года она каталась на снегоходе и, не справилась с управлением. Марина Левтова скончалась вскоре после того, как была доставлена в больницу.

Фильмография

1976 Ключ без права передачи

1977 Пробуждение

1977 Старые друзья

1978 Кузнечик

1978 Накануне премьеры

1978 Последний шанс

1979 Моя Анфиса

1979 Родное дело

1980 Тихие троечники

1980 В начале славных дел

1980 Каждый третий

1980 Рафферти

1981 На чужом празднике

1981 Трижды о любви

1982 Владивосток, год 1918

1982 Инспектор ГАИ

1983 Взятка. Из блокнота журналиста В. Цветкова

1983 Из жизни начальника уголовного розыска

1983 Пацаны

1983 Клетка для канареек

1984 Вера. Надежда. Любовь

1984 ТАСС уполномочен заявить...

1985 Еще люблю, еще надеюсь...

1985 Набат на рассвете

1985 Про кота...

1986 Наградить (посмертно)

1986 Приближение к будущему

1986 Секунда на подвиг

1986 Тайны мадам Вонг

1987 Визит к минотавру

1987 Кувырок через голову

1987 Лиловый шар

1988 Пусть я умру, Господи...

1990 Каталажка

1990 Подземелье ведьм

1991 Мед осы

1992 Три дня вне закона

1992 Эти старые любовные письма

1994 Зона любэ

1995 Время печали еще не пришло

1996 President и его женщина

2000 Воспоминания о Шерлоке Холмсе

2000 Каменская. Чужая маска

2000 Фортуна

_________________
Кто любит длинную беседу - тот мало делать норовит.
Кто рано празднует победу - тот никогда не победит.
(И.В.Тальков)
www.alnikol.narod.ru


Вернуться к началу
 Профиль  
 
Показать сообщения за:  Поле сортировки  
Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 23 ]  На страницу Пред.  1, 2

Часовой пояс: UTC + 4 часа


Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 0


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения

Найти:
Перейти:  
cron
Powered by Forumenko © 2006–2014
Русская поддержка phpBB